Срок работы пробной версии продукта истек. Через две недели этот сайт полностью прекратит свою работу. Вы можете купить полнофункциональную версию продукта на сайте www.1c-bitrix.ru. Короткие рассказы из церковной жизни
При поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации
119002, Москва, Арбат, 20
+7 (495) 691-71-10
+7 (495) 691-71-10
E-mail
priem@moskvam.ru
Адрес
119002, Москва, Арбат, 20
Режим работы
Пн. – Пт.: с 9:00 до 18:00
«Москва» — литературный журнал
Журнал
Книжная лавка
  • Журналы
  • Книги
Л.И. Бородин
Книгоноша
Приложения
Контакты
    «Москва» — литературный журнал
    Телефоны
    +7 (495) 691-71-10
    E-mail
    priem@moskvam.ru
    Адрес
    119002, Москва, Арбат, 20
    Режим работы
    Пн. – Пт.: с 9:00 до 18:00
    «Москва» — литературный журнал
    • Журнал
    • Книжная лавка
      • Назад
      • Книжная лавка
      • Журналы
      • Книги
    • Л.И. Бородин
    • Книгоноша
    • Приложения
    • Контакты
    • +7 (495) 691-71-10
      • Назад
      • Телефоны
      • +7 (495) 691-71-10
    • 119002, Москва, Арбат, 20
    • priem@moskvam.ru
    • Пн. – Пт.: с 9:00 до 18:00
    Главная
    Журнал Москва
    Домашняя церковь
    Короткие рассказы из церковной жизни

    Короткие рассказы из церковной жизни

    Домашняя церковь
    Ноябрь 2024

    Об авторе

    Протоиерей Сергий Правдолюбов

    24 августа утром отошел к Господу протоиерей Сергий Правдолюбов — почетный настоятель храма Троицы Живоначальной в Троицком-Голенищеве. Он был священником в шестом поколении. Священнической династии Правдолюбовых триста лет. Их род насчитывает одиннадцать прославленных Церковью святых. Все они прославлены в сонме новомучеников и исповедников российских.

    Отец Сергий родился в 1950 году в городе Спасске, в семье священника Анатолия Правдолюбова. После школы учился в Гнесинском музыкально-педагогическом училище, а в 1974–1978 годах — в Московской духовной академии, защитил кандидатскую диссертацию по библеистике, служил иподиаконом у патриарха Пимена.

    В 1989 году защитил магистерскую диссертацию по византийской гимнографии, получил степень магистра богословия. С ноября 1990 года был настоятелем храма Троицы Живоначальной в Троицком-Голенищеве, который много лет пришлось восстанавливать.

    Отец Сергий много лет был членом Синодальной богослужебной комиссии, состоял в Союзе писателей России.

    Царствие небесное и вечный покой приснопамятному доброму русскому пастырю отцу Сергию!


    Александрийская овца

    В далекой уже теперь юности было много интересных случаев в студенческой и иподиаконской жизни. О некоторых хочется вспомнить.

    В Москву приехал Святейший и Блаженнейший папа и патриарх Александрийский Николай VI, Судия Вселенной. Это еще не весь титул я упомянул. Семинаристам особенно нравилось почему-то «судейство» в титуле, но эти два слова имеют очень древнее происхождение.

    Встреча в Патриаршем Богоявленском соборе была торжественнейшая. Второй паре иподиаконов, о. Сергию Соколову (ныне покойному уже епископу Новосибирскому) и мне, поручили облачить посреди храма Вселенского патриарха. Соответственно, первый иподиакон отвечал за пуговицы, омофор и панагии, то есть лицевую сторону патриарха, а я — за «тыл». Перед службой меня проинструктировали, что палица в Александрии надевается не через плечо, а подвязывается за специальную петельку, а остальное все вроде как и у нас.

    Хор поет, читаются входные молитвы, патриарх поднимается на кафедру, начинается облачение. Все проходит чин чином, ошибок нет.

    И вот в самом конце, когда все сложные пуговицы омофора были уже застегнуты, я посмотрел и увидел, что омофор как-то странно, не по-русски лежит прямо на шее патриарха, а не вертикально и торжественно возвышается, как у всех наших архиереев. Я решил, что это мой недосмотр, и тихонько, осторожно потянул его к себе и расположил на русский манер. Патриарх так же тихонько потянул его обратно к себе на выю. Моей рязанской сообразительности не хватило понять всю значимость обратного движения омофора александрийского святителя. И я снова возвратил омофор на прежнее место, потянув в свою сторону. Патриарх опять, уже сердито и решительно, повторил прежнее движение. И в этот раз я не внял всей опасности грозного Судии Вселенной.

    Увидев приближающегося протоиерея с подносом в руках и тремя панагиями, я подумал, что цепочки-то надо под омофор расположить, как у нас принято, а он мешает, лежит на шее. И когда я в третий раз потянул за омофор Александрийского патриарха, он резко повернулся ко мне боком и по-гречески с гневом и раздражением, энергично и сердито высказал мне все свое возмущение. Я испугался, попросил прощения и, только когда увидел, что цепочки от панагий отец Сергий Соколов укладывает поверх омофора, а тот твердо и незыблемо покоится на святительской вые, сообразил, что такова древняя александрийская символика с глубочайшим смыслом, просто меня никто не предупредил.

    Омофор должен лежать на шее, ибо он символизирует заблудшую овцу, которую Добрый Пастырь — Христос — берет на плечи и несет к Своему дому, чтобы излечить ее и здоровой вернуть в стадо. «На рамо восприим, ко Отцу принесе». Так же и Александрийский патриарх по примеру Спасителя берет на свои плечи и прижимает цепочками от панагий символическую александрийскую овцу к своей святительской шее. А я, рязанский «пришлец» к московским святыням, совершал вопиющее святотатство: стаскивал с плеч Судии Вселенной эту самую овцу, тем самым публично пытался лишить его патриаршего и святительского достоинства посреди русские земли! Надеюсь, что патриарх не отлучил меня от полноты александрийского Православия, понял мою недогадливость и просто сильно поругал.

    Может быть, все это случилось от моего лукавого превозношения, которое невольно я испытал накануне, во время всенощного бдения.

    Сопровождающий Александрийского патриарха переводчик, профессор греческого языка Московской духовной академии, магистр богословия и специалист по древним восточным церквам Борис Александрович Нелюбов (кстати, смиреннейший и добрейший человек), подозвал меня во время шестопсалмия и сказал:

    — Отец Сергий, выручи, пожалуйста, я уж не буду выходить посреди храма в своем костюме, а наверняка патриарху предложат прочесть Евангелие. Он просто не поймет, в каком месте службы он находится. Надо ему подсказать по-гречески: «От Марка святаго Евангелия чтение». И необязательно говорить всю фразу, достаточно сказать начало: «Эк ту ката Марку...» — дальше он сам скажет.

    Я запомнил фразу и пообещал не забыть и подсказать.

    Вышли на «Хвалите», пропели все, что положено, диакон произнес прокимен, наш патриарх сказал: «Мир всем». Наступила та самая минута, когда все случилось так, как предвидел Борис Александрович. И вот в полной тишине и молчании после небольшой паузы я, рязанский пришелец, совершенно непринужденно вполголоса произношу как нечто само собой разумеющееся:

    — Эк ту ката Марку...

    И Вселенский патриарх, сразу сориентировавшись, повторил за мной всю фразу и начал читать Евангелие.

    Патриарх Пимен буквально пронзил меня взглядом, словно говоря: «Откуда сие? Из Рязани может ли быть что доброе?» Все иподиаконы-студенты беззвучно охнули: «Во дает о. Сергий, оказывается, он запросто по-гречески может!» И прославился я в фараоне, и во всех колесницех и конницех его, в тристатах и прочей твари... И никто не усумнился и не подумал, что здесь простая подсказка. А Борис Александрович, когда мы вернулись в алтарь, все понял, улыбнулся и не стал публично разрушать тот кумир, который был воздвигнут за три секунды в тишине посреди Патриаршего Богоявленского собора.


    Кот в соборе

    Шла обычная всенощная в Богоявленском соборе под воскресенье. Пропели «Хвалите», Святейший прочел Евангелие. Мы подошли к помазанию и ушли в алтарь. У самой стены в южной части алтаря за фанерной перегородкой было укромное место, где можно было незаметно посидеть, пока не было близко начальства, и два батюшки пошли туда, надеясь побыть в молчании и созерцании. Спокойно зашли и вдруг быстро выскочили обратно. Что случилось?

    Какой-то бездомный кот, умудрившийся вырасти до взрослого состояния и остаться диким, забрел днем в священническое убежище отдохнуть, посидел там, а потом побоялся выйти, когда началась служба. Он-то и зашипел угрожающим рысьим шипом на соборных протоиереев. Они испугались, потом стали рассматривать, кто же там так страшно шипит. Кот был большого размера, коричнево-рыжий и, видать, свирепый.

    Отец архимандрит Трифон сказал:

    — Зовите отца Сергия, он вырос в деревне, пусть попробует его выгнать отсюда.

    А я никогда в детстве не отличался любовью к ловле котов и никогда не имел желания подражать лермонтовскому Мцыри в его поединке. Но слово архимандрита надо выполнять.

    Нашел какую-то тряпку потолще, подошел как можно ближе — и, надо заметить, в стихаре, не догадался даже его снять, — совершил бросок и хотел схватить зверя за спину. Кот разгадал мой маневр и в тот же самый миг резко прыгнул вперед, мне под ноги. В моих руках оказался только хвост, и кот начал яростно освобождаться. Рядом стояли отец архимандрит Трифон, отец архидиакон Стефан и отец иподиакон, а может, тогда уже иеродиакон Агафодор, нынешний наместник Донского монастыря.

    Я предупредил:

    — Помогайте! Кот вырывается! Он сейчас уйдет!

    Никто не среагировал и ближе не подошел. Боялись. Наконец кот вырвался, быстро и энергично начал пересекать пространство правой стороны алтаря, собираясь выскочить в южную боковую дверь. Выбранный маршрут кота проходил прямо под ногами о. Трифона, и тот вдруг сделал какой-то совершенно неестественный книксен, думая, что кот, накрытый архимандридской рясой, потеряет направление, устрашится монашеской темноты и мы его снова поймаем.

    Не тут-то было. Кот нисколько не был смущен ни темнотой, ни рясой его высокопреподобия и, выскользнув, с прежней скоростью бежал по намеченному пути.

    В это время началась ектения по третьей песни канона. И все бы обошлось, если бы не громадное зеркало, которое было встроено в дверцу шкафа для облачений. Оно было так чисто, так аккуратно протерто чьей-то заботливой тряпочкой, что кот, увидев отражение приоткрытой двери в зеркале, бросился в эту щель, чтобы выбежать из алтаря.

    Раздался глухой стук — это кот врезался головой в зеркало. Его буквально отбросило метра на полтора назад. Кот понял, что отсюда через, так сказать, боковую дверь ему не уйти, и побежал к Царским вратам главного алтаря. В это время завершалась ектения, и о. Николай Воробьев, ключарь Патриаршего собора, заканчивал говорить возглас по третьей песне канона. По уставу полагается повернуться в конце возгласа и поклониться Святейшему патриарху, который в это время помазывал народ. Во время помазания патриарх Пимен не глядел в сторону Царских врат. Но на возглас священника он как раз должен был поднять глаза и благословить его, как полагается по уставу.

    Все совпало до секунды! Поклон священника, поднятый взор патриарха и кот, пулей выскакивающий из Царских врат как раз в это мгновение.

    Отцы впали в отчаяние и стали нещадно обвинять меня:

    — Ну конечно, это все из-за тебя, это ты виноват, звероловец несчастный. Сейчас патриарх будет в таком гневе, что достанется всем! Что делать?

    — Надо упредить Святейшего и, как только он войдет в алтарь, сразу же просить у него прощения, он и смягчится, — сказал о. Агафодор.

    — Кто ловил, тот пусть и кается, — отрезал о. архидиакон.

    Отец Николай был печален и задумчив, он чувствовал, что гнева не избежать, а ему всегда больше всех попадало.

    Я сказал:

    — Отцы, не унывайте. Я с детства научен каяться, мне не составит труда взять весь гнев на себя, выдержу. Как только Святейший войдет в алтарь, я к нему и подойду, вы не беспокойтесь.

    Но о достойное удивления смирение отца-ключаря! Он опередил меня. Я только подошел к Святейшему, а о. Николай уже сам начал говорить:

    — Ваше Святейшество, простите! Это мы виноваты с этим диким котом. Никак не могли поймать, вот он и выбежал прямо на возглас.

    Святейший, пребывая в умиротворенном состоянии духа, ничуть не разгневался. Он просто сказал:

    — Это ничего. Кот не собака, ему можно. Вот у моего предшественника, патриарха Алексия, был случай. В какой-то большой праздник отворяются Царские врата, а откуда-то сбоку вдруг выходит красивый, откормленный кот, хвост трубой, и медленно и торжественно шествует впереди патриарха на литию. Кота отловили, привели к Святейшему, посадили на стул, и Святейший совершенно серьезно обратился к коту: «Кот, а кот! Что же ты, устава не знаешь?! Разве можно выходить на литию впереди патриарха? Ты должен выходить позади всех, после протоиереев и иереев. Чтобы этого больше не повторялось». Все вокруг смеялись, но так и не поняли, усвоил кот урок литургики или нет.

    Тем и закончилось это маленькое событие. Но не меньше дикого кота мне запомнилось самоотверженное смирение соборного отца-ключаря, доброго отца Николая.


    «Пусть потолкают...»

    Однажды под праздник святителя Николая в Николо-Хамовническом храме прихожане, простоявшие до конца всенощную, были по-особенному вознаграждены. Раздался колокольный звон, открылись центральные двери, и в храм вошел митрополит Мирликийский Хризостом со свитой и сопровождением. Не облачаясь, прошел в алтарь, приложился к престолу и после отпуста первого часа обратился с кратким словом приветствия к народу.

    Перед нами стоял живой преемник по кафедре святителя Николая! Мы были счастливы. Митрополит сказал хорошее, вдохновенное слово, благословил народ общим благословением и пошел к выходу. По русской иподиаконской привычке и я, и второй диакон стали отодвигать народ, чтобы митрополит свободно прошел к дверям. Владыка Мирликийский остановился, что-то стал говорить переводчику, и тот нам перевел:

    — Митрополит говорит, что в его храме нет ни одного прихожанина, храм посещают только туристы. Он так рад, что его не выпускают из храма наши русские верующие. Пусть его потолкают, а он благословит всех желающих.

    Мы отошли в сторону и решили, что если Его Высокопреосвященство просит, то действительно, пусть его прихожане потолкают...


    На Поклонной горе

    Каждый год 9 мая и 22 июня наш храм Живоначальной Троицы в Троицком-Голенищеве совершает поминальную молитву — панихиду на Поклонной горе, перед крестом, поставленным пятьдесят лет спустя, в день, год и час начала Отечественной войны. В этот день на горе всегда бывает народ: кто-то молится, кто-то просто смотрит.

    Однажды после панихиды ко мне подошел статный, подтянутый офицер и сказал:

    — Батюшка, вы можете благословить моих солдат? — И показал на группу бойцов. — Им это очень надо.

    Я спросил:

    — А почему?

    Он сказал:

    — Они смертники. Мой взвод уже два раза почти полностью обновлялся. И сейчас мы отправляемся туда, откуда большая часть живыми не вернется.

    — Я могу благословить их не на то дело, которого я не знаю и, видимо, не имею права знать, а только лишь для того, чтобы Бог их сохранил от всякого зла. Но есть еще одна трудность: мы не заденем национальные и религиозные чувства солдат, если будем подряд благословлять? Может, не все захотят принять благословение от православного священника?

    Командир ответил:

    — Да, вы правильно подумали. Среди них есть двое из Азии, они могут быть против православного благословения.

    — Тогда я буду у каждого спрашивать: «Благословить ли вас?» — предложил я.

    Командир одобрил это решение.

    — Строиться! — рявкнул он.

    Солдаты вытянулись в шеренгу.

    Какой-то фотограф подбежал фотографировать, но офицер буквально одним междометием мигом отогнал его далеко от нас.

    Я посмотрел на солдат. Это были сверхопытные, натренированные, мощные и отборные спецназовцы. И лица у них были как каменные, застывшие. Что-то их стягивало изнутри. Как некая невидимая печать чего-то страшного и неотвратимого. Таких лиц я никогда не видел, это было что-то фронтовое.

    Медленно, с молитвой я подходил к каждому солдату и тихо говорил:

    — Вас благословить?

    И каждый почти шепотом, но твердо отвечал:

    — Да!

    Ни один не отказался от благословения! Я благословил всех.

    Потом тихо, неслышно они разом снялись, как стая птиц, и ушли с Поклонной горы.

    Разве такое забывается?..

    • Комментарии
    Загрузка комментариев...
    Назад к списку
    Журнал
    Книжная лавка
    Л.И. Бородин
    Книгоноша
    Приложения
    Контакты
    Подписные индексы

    «Почта России» — П2211
    «Пресса России» — Э15612



    Информация на сайте предназначена для лиц старше 16 лет.
    Контакты
    +7 (495) 691-71-10
    +7 (495) 691-71-10
    E-mail
    priem@moskvam.ru
    Адрес
    119002, Москва, Арбат, 20
    Режим работы
    Пн. – Пт.: с 9:00 до 18:00
    priem@moskvam.ru
    119002, Москва, Арбат, 20
    Мы в соц. сетях
    © 1957-2024 Журнал «Москва»
    Свидетельство о регистрации № 554 от 29 декабря 1990 года Министерства печати Российской Федерации
    Политика конфиденциальности
    NORDSITE
    0 Корзина

    Ваша корзина пуста

    Исправить это просто: выберите в каталоге интересующий товар и нажмите кнопку «В корзину»
    Перейти в каталог