Международное оборзение

Недавно Великобритания предложила ООН термин «беременная женщина» заменить термином «беременный человек», чтобы не обижать трансгендеров. Что на это можно ответить? Разве что предложить термин «беременная женщина» сохранить, но ввести в международное право новый термин: «человек превратного ума». Чтобы назвать вещи своими именами и расставить все точки над «i». Потому что надо всем знать, что в мире есть множество людей, преданных превратному уму за то, что они «не заботились иметь Бога в разуме» (Рим. 1, 28). Другими словами, сознательно отвергли Божию правду и Божий порядок, а потому сделались помешанными и пришли в крайнее расстройство ума, воли и чувств.

И эта болезненная «превратность ума» распространяет свое влияние не только уже в сфере половой идентификации, но и в самых разных областях жизни. Святитель Иоанн Златоуст называет это зло крайнего развращения «болезнью, распространившейся во вселенной от порочных учений». Вот и надо бы нам эти порочные учения обличать и пресекать в меру сил и возможности. Чтобы заболевшие грехом к смерти, по крайней мере, не считали себя здоровыми.

Церковный устав учит нас всякое доброе дело делать «не борзяся», то есть без поспешности и гонора, но со смирением, спокойно и мирно. И кроме торопливости, слово «борзость» означает еще «дерзость». Так что делать что-то борзо — значит делать с вероломством и наглостью. И можно сказать, что одно значение не противоречит другому, а дополняет его, потому что всякая поспешность в добром деле именно и означает небрежение, неблагоговение, наглость, впадая в которые окончательно человек и становится в полном смысле борзым. Дерзким, бесстыдным и наглым человеком.

Сама наша жизнь по призванию — это доброе дело приумножения таланта, данного Богом. Но когда человек относится к этому делу беспечно, небрежно, попирая свой долг и забывая о «начале премудрости» — страхе Божием, то он становится глупым, а что хуже всего — мнящим себя провозвестником истины. Преподобный Григорий Палама говорит об этом так: «Внешняя мудрость, противопоставив себя мудрости Бога, стала глупостью». И что хуже всего — эта глупость распространяется по всему миру как единственный образец благочестия.

На наших глазах рушатся правила цивилизованного общения. В это трудно поверить, это трудно принять, но поведение все большего числа людей, в том числе относящихся к мировым элитам, ясно показывает, что единственным неизменным правилом международных отношений осталось правило грубой и наглой силы. Ложь, вероломство и хамство открыто действуют там, где еще недавно прикрывались этикетом и политесом. Больше никто не считает нужным скрывать свои истинные мотивы, методы и задачи, бросая вызов всем остальным. И вот здесь для нас кроется большая опасность. Потому что если и мы начнем играть «по волчьим» правилам, то уже в этом будет состоять наше поражение. И цель «мировой закулисы» именно в том состоит, чтобы вывести нас из себя, лишить той подлинной силы, которая совершается в смирении, чистоте веры, благородства, сдержанности и достоинства. Лишить присутствия Духа Святого. Так что речь идет уже не о могуществе внешнем, а о внутренней силе. О противостоянии духовном. И здесь нам ни в коем случае нельзя поддаваться на провокации. Но и позволять садиться себе на шею, конечно, тоже нельзя.

В пору моей юности было такое емкое и точно понятие «поставить на место», то есть осадить зарвавшегося хама, оборзевшего хулигана или выскочку. Как-то интуитивно даже все понимали, что есть это самое место — благоразумной сдержанности, такта и вежливости, — куда надо «поставить» человека, если он каким-то образом с этого места «сдвинулся» или его «понесло». Жесткость этого возвращения на место прямо зависела от степени оборзения. Это было нормально, и никто не удивлялся, если оборзевшего гражданина вдруг кто-нибудь «ставил на место». Потому что, в общем, все понимали — где норма, а где оборзение. Сейчас же ощущение такое, что сами эти понятия размываются настолько, что попытка кого бы то ни было «поставить на место» воспринимается как возмутительное посягательство на честь и свободу ранимой и драгоценной в своей самоценности личности. И неважно, что эта «самоценность» на самом деле есть всего лишь наглое и глупое самомнение.

Россия самим фактом своего трудного, но очевидного возрождения ставит на место тех, кого с этого места напрочь снесло ветрами международного оборзения. И мы не устаем напоминать, что конец всякой наглости — это боль и страдание, а уж никак не благоденствие и довольство. И даже если эти мнимые благоденствие и довольство присутствуют и демонстрируются как результат открытого оборзения — можно не сомневаться, что это верный предвестник скорого и сокрушительного падения. Потому что любое благоденствие без духовного и нравственного согласия с Богом — не радость, а мучение, облеченное в пеструю обертку краткого и лихорадочного наслаждения и мнимого торжества.

Глобальная борзость проявляется в том, что люди самых разных возрастов и положения в обществе спешат в выражении своих мимолетных, поверхностных, а часто и постыдных, порочных желаний, чувств и мыслей, не давая себе труда неспешного осмысления всего происходящего в себе и снаружи, с тем чтобы, «уклонившись от зла, сотворить благо». И именно в этой борзой поспешности и поверхностной легкости зло принимается за добро, а ложь за правду, так что человек, увлекаясь, думает, что он служит добру, а на самом деле творит очевидное зло. И это происходит в масштабах какого-то всеобщего увлечения и поветрия, пугающего своей разрушительной энергией вседозволенности, бесстыдства и самоуправства, когда стираются все общечеловеческие духовные и нравственные, этические нормы и правила. А сказать прямо — стираются правила христианские, потому что только во Христе мы обретаем эталон человеческой духовности, нравственности и морали. И вне Христа уже никаких единых правил и критериев нет, а есть буйство самочинного разума.

Запад давно утвердился в служении твари вместо Творца, в служении ветхому человеку со всеми его страстями и похотями как богу и за это оставленному Богом. Все те очевидные безумства, которые все более входят на Западе в норму, как раз и свидетельствуют о том, что Запад на погибель предан своему «превратному уму».

Но и мы, увы, живем отчасти в этом чужом, навязанном нам «формате». И это сказывается в самых разных областях жизни. Посмотрите, с какой развязностью и цинизмом все чаще ведут себя наши подростки, как пропагандируется повсюду культ плотоугодия, сластолюбия, алчности и наживы, насколько люди стали невоздержанны в проявлении самых отвратительных и гнусных страстей, как у нас разогреваются всевозможные скандалы, сплетни, смакуются преступления и пороки. Откуда это все? Во многом, очень во многом эта «дурная наука» вольности пришла к нам с Запада, а мы переняли ее ничтоже сумняшеся и живем в ней и преуспеваем, но, увы, не в добродетели, а во зле.

Кто-нибудь скажет: чего все на Запад валить, у нас что, своих грехов мало? Что сказать на это? Верно, все в самом человеке заключено: и путь жизни, и путь смерти. И добродетель, и грех, безусловно, зависят от произволения человека. Но соблазны значительно увеличивают вероятность грехопадения и того, что испортится человек или сообщество людей. Не случайно ведь говорят: «с преподобным преподобен будеши и с развращенным развратишися» (Пс. 17, 26–27). Уж слишком много самых разнообразных соблазнов пришло к нам и продолжает приходить с Запада, чтобы говорить о случайностях или о чем-то малозначительном. А ведь и в основе той страшной революции, что перевернула русскую жизнь, тоже лежали идеи западные и тоже безбожные. Социализм, коммунизм, либерализм — это все звенья одной цепи, порождения безбожного и горделивого разума. Еще Достоевский предупреждал, что за этими идеями стоят инфернальные и неуправляемые силы, бесы. И Бунин удивительно точно подметил в своих «Окаянных днях»: жил себе человек, спокойный, исполнительный, вежливый, годами жил, десятилетиями и вдруг точно «с ума спятил» под влиянием этих идей растлевающих, и вот уже понесло его незнамо куда: круши, громи, режь, грабь награбленное, бей буржуев... Так что оставьте разговоры о случайностях. Да, приходят соблазны, и надобно им прийти, но «горе тем, через кого они приходят». И горе западному миру, все более сходящему с ума в своем отчуждении от Бога и все более заражающему мир своими безумными и порочными учениями.

Противопоставить этому «международному оборзению» можно только одно — наше неколебимое стояние в истине, во Христе. И это означает отнюдь не безвольный и пассивный пацифизм, а всестороннее и осмысленное построение русской жизни на евангельских духовных и нравственных началах. И начинать это созидание, конечно, нужно с самих себя, потому что никакие внешние перемены не могут быть плодотворными, если сам человек лишает себя присутствия Духа Святого беспечной и нераскаянной жизнью. Церковь Христова — это единственная сила в мире, которую не могут одолеть «врата ада», и зло побеждается не одними только человеческими усилиями, но и содействием Духа Святого. Так что быть причастным Ему — главная наша задача. Помолился внимательно, с сокрушением сердечным человек — причинил ущерб мировому распаду; о грехе поплакал с твердым намерением исправиться — нанес урон вселенскому злу; причастился святых Христовых Таин — ущемил права беззакония; навык воздержанию — уязвил змия плотоугодия, сиречь идеологию потребления... Так и надлежит нам воевать.

А остальное, верим, Господь управит!