Православное почитание Божией Матери

1. Почитание Божией Матери во дни Ее земной жизни

От Апостольских времен и до наших дней все истинно любящие Христа воздают почтение Той, Которая родила Его, воспитывала и оберегала в дни детства. Если Ее избрал Бог Отец, сошел на Нее Дух Святой, Бог Сын вселился в Нее, повиновался Ей в дни детства, заботился о Ней, вися на кресте, то не должен ли Ей кланяться всякий исповедующий Святую Троицу?

Еще в дни Ее земной жизни друзья Христовы — апостолы — проявили большую заботливость и преданность по отношению к Матери Господа, в особенности евангелист Иоанн Богослов, который, исполняя волю Ее Божественного Сына, взял к себе и заботился о Ней, как о Матери, с того времени, как Господь со креста изрек ему: «Се Мати твоя».

Евангелист Лука написал несколько Ее изображений, одни вместе с Предвечным Младенцем, другие без Него. Когда он принес и показал их Пресвятой Деве, Она одобрила их и сказала: «Благодать Сына Моего будет с ними», — и повторила некогда в доме Елисаветы воспетую Ею песнь: «Величит душа Моя Господа, и возрадовася дух Мой о Бозе, Спасе Моем».

Впрочем, Дева Мария уклонялась во время Своей земной жизни от славы, принадлежащей Ей, как Матери Господа. Она предпочитала проводить жизнь в тишине и подготовляться к переходу в вечную жизнь. До последнего дня Своей земной жизни Она заботилась о том, чтобы оказаться достойной Царства Сына Своего, и перед смертию молилась, чтобы Он избавил Ее душу от злобных духов, встречающих людские души по пути к небу и стремящихся захватить их, чтобы отвести к себе в ад. Господь исполнил молитву Своей Матери и в час кончины Ее Сам пришел с неба со множеством ангелов принять Ее душу.

Так как Божия Матерь молилась еще о том, чтобы могла проститься с апостолами, то Господь собрал к Ее кончине и всех апостолов, кроме Фомы, невидимою силою донесенных в тот день в Иерусалим со всех концов вселенной, где они присутствовали при Ее блаженном переходе в вечную жизнь.

Со священными песнопениями предали апостолы погребению Ее Пречистое тело, а на третий день открыли гроб, чтобы еще раз поклониться останкам Божией Матери, вместе с прибывшим тогда в Иерусалим апостолом Фомой. Но они не нашли в гробе тела и в недоумении вернулись к себе, а во время трапезы им явилась на воздухе Сама Богоматерь, сияющая небесным светом, и поведала, что Сын Ее прославил и тело Ее, и Она, воскрешенная, предстоит Его Престолу. При сем обещала Она быть с ними всегда.

Апостолы с великой радостью приветствовали Богородицу и стали Ее почитать не только как Мать их возлюбленного Учителя и Господа, но и как свою небесную помощницу, покровительницу христиан и заступницу за весь род людской перед Праведным Судией. И всюду, где проповедовалось Евангелие Христово, прославляться стала и Его Пречистая Матерь.

2. Первые недруги почитания Богоматери

Чем более распространялась Христова вера, чем больше на земле славилось имя Спасителя мира, а вместе с Ним и Та, Которая удостоилась быть Материю Богочеловека, тем больше увеличивалась и ненависть к Ней врагов Христовых. Мария была Мать Иисусова. Она явила невиданный пример чистоты и праведности, к тому же Она, и переселившись из этой жизни, была могущественною, хотя и невидимою телесными очами поддержкою христиан. Поэтому все, кто ненавидел Иисуса Христа и не веровал в Него, кто не понимал Его учения, вернее сказать, не хотел понимать так, как понимала Церковь, кто хотел Христову проповедь заменить своими человеческими умствованиями, — все они ненависть ко Христу, к Евангелию и Церкви переносили на Пречистую Деву Марию. Хотели унизить Мать, чтобы тем разрушить и веру в Ее Сына, создать ложное представление о Ней среди людей, чтобы иметь возможность и все христианское учение перестроить на других основаниях. В утробе Марии соединился Бог и человек, Она была Той, Которая послужила как бы лествицей для Сына Божия, сшедшего с неба. Нанести удар почитанию Ее — значит ударить христианство по корню, разрушить в самом основании.

И самое начало Ее небесной славы ознаменовалось на земле вспышкой злобы и ненависти к Ней неверных. Когда после Ее святой кончины апостолы несли Ее тело для погребения в Гефсиманию, к выбранному Ею месту, Иоанн Богослов впереди нес райскую ветвь, которую за три дня перед тем архангел Гавриил принес Святой Деве, придя с небес возвестить Ей о предстоящем переходе Ее в небесные обители.

«Во исходе Израилеве от Египта, дому Иаковля из людей варвар», — начал апостол Петр псалом 113, а «аллилуйя» подхватило все собрание апостолов и их учеников, как, например, Дионисий Ареопагит, также чудесно доставленный тогда в Иерусалим. И когда пелась эта священная песнь, называющаяся у евреев «великая аллилуйя», то есть великое «хвалите Бога», один еврейский священник, Афоний, подскочил к носилкам и хотел, опрокинув их, бросить на землю тело Богоматери.

Дерзость Афония была тотчас наказана: архангел Михаил невидимым мечом отсек ему руки, оставшиеся висеть на носилках. Пораженный Афоний, испытывая мучительную боль, в сознании своего греха обратился с молитвой к ненавидимому им дотоле Иисусу и был тотчас исцелен. Он не замедлил принять христианство и исповедать его пред своими бывшими единоверцами, за что и принял от них мученическую кончину. Так попытка оскорбить честь Богоматери послужила к Ее большему прославлению.

Враги Христовы не решились больше тогда грубою силой проявлять свое непочтение к телу Пречистой, но злоба их не прекратилась. Видя, что христианство всюду распространяется, они начали распространять про христиан разные гнусные клеветы. Не пощадили они и имя Матери Христовой и выдумали, будто Иисус из Назарета происходил из низкой и безнравственной среды и мать Его дружила с одним римским солдатом.

Но ложь была здесь слишком очевидная, чтобы эта выдумка могла привлечь к себе серьезное внимание. Всю семью обручника Иосифа и Саму Марию хорошо знали современные им жители Назарета и его окрестностей. «Откуду сему премудрость сия и силы? Не сей ли есть тектон, сын тектонов, Иосифов, сын Мариин, брат же Иакову и Иосии и Иуде и Симону? И не сестры ли Его зде суть в нас?» — говорили Его соотечественники в Назарете, когда Христос обнаружил перед ними в синагоге Свою неземную мудрость. В маленьких городках хорошо известны семейные подробности каждого; за чистотой брачной жизни тогда весьма строго наблюдали.

Неужели бы к Иисусу с уважением относились и позволяли проповедовать в синагоге, если бы Он был рожден от незаконного сожительства? К Марии был бы применен закон Моисеев, повелевавший побивать камнями подобных лиц; фарисеи не раз бы воспользовались случаем упрекнуть Христа за поведение Его Матери. А между тем было обратное: Мария пользовалась большим уважением, в Кане была почетною гостьей на свадьбе, и, даже когда осудили Сына Ее, никто не позволил себе высмеивать или порицать Его Мать.

3. Попытки евреев и еретиков опорочить Приснодевство Марии

Еврейские клеветники скоро убедились, что опорочить Мать Иисуса почти невозможно, и на основании тех сведений, которыми они сами располагают, гораздо легче доказать Ее похвальную жизнь. Поэтому они оставляют эту свою клевету, уже подхваченную было язычниками, и стараются показать, по крайней мере, что Мария не была девою, когда рождала Христа. Они говорят даже, что и предсказания о рождении Мессии девою никогда не существовало, что поэтому совершенно напрасно христиане думают возвысить Иисуса тем, что будто на Нем исполнилось пророчество.

Нашлись еврейские переводчики, которые составили новые переводы Ветхого Завета на греческий язык, и в них они известное пророчество Исайи перевели: «Вот, молодая женщина зачнет» (Ис. 7, 14); они утверждали, что еврейское слово «аалма» означает молодую женщину, а не деву, как стояло в священном переводе 70 толковников, где то место переведено «Се дева во чреве приимет».

Новым переводом хотели показать, что христиане на основании неправильного слова «аалма» думают приписать Марии совершенно невозможное — рождение без мужа, в то время как в действительности Христово рождение ничем не отличается от остальных человеческих рождений.

Однако злонамеренность новых переводчиков ясно обнаружилась, так как из сличения разных мест Библии ясно видно, что слово «аалма» означает именно «дева». Да и не только евреи, но и язычники на основании своих преданий и различных предсказаний ожидали, что Избавитель мира родится от Девы. Евангелие ясно говорило, что Господь Иисус родился от Девы.

«Как будет это, когда и мужа не знаю», — спрашивала давшая обет девства Мария у архангела Гавриила, благовестившего Ей о рождении Христа.

И ответил ангел: «Дух Святой найдет на Тебя и сила Вышнего осенит Тебя; поэтому и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим» (Лк. 1, 34–35).

Позднее ангел явился и праведному Иосифу, который захотел отпустить из дому Марию, зная, что Она зачала, не вступая с ним в брачное сожительство. Иосифу архангел Гавриил сказал: «Не бойся принять Марию, жену твою, ибо родившееся в Ней есть от Духа Святого», — и напомнил ему пророчества Исайи о зачатии Девою (Мф. 1, 21–25).

Прозябший Ааронов жезл, камень без рук, отторгнувшийся от горы, виденный Навуходоносором во сне, истолкованном пророком Даниилом, затворенные врата, виденные пророком Иезекиилем, и многое другое в Ветхом Завете прообразовало рождение Девою. Подобно тому как Адам был сотворен Словом Божиим из необделанной и девственной земли, так и Себе Слово Божие создало плоть от девственной утробы, когда Сын Божий сделался новым Адамом, чтобы исправить грехопадение первого Адама.

Отвергать бессеменное рождение Христа могут и могли лишь отвергающие Евангелие, а Христова Церковь искони исповедует Христа, «воплотившегося от Духа Свята и Марии Девы». Но рождение Бога от Приснодевы явилось камнем преткновения для тех людей, которые желали называться христианами, но не желали смириться умом и ревновать о чистоте жизни. Чистая жизнь Марии явилась укором для тех, которые нечисты и в своих помыслах. Чтобы показаться христианами, они смели отрицать, что Христос родился от Девы, но стали утверждать, что Мария оставалась Девою лишь «дондеже родила Сына Своего, первенца Иисуса».

«После рождения Иисуса», говорил в IV веке лжеучитель Гелвидий, а также многие до и после него, «Мария вступила в супружескую жизнь с Иосифом и имела от него детей, именуемых в Евангелии братьями и сестрами Христа». Но слово «дондеже» не означает, что Мария оставалась девою лишь до известного времени. Слово «дондеже» и ему подобные часто означают вечность. В Священном Писании говорится о Христе: «Воссияет во днех Его правда и множество мира, дондеже отымется луна» (Пс. 71, 7), — но это не означает, что, когда не станет луны, при кончине света, не станет и правды Божией; наоборот, тогда-то именно она и восторжествует. Или что значит сказанное: «...подобает Ему царствовати, дондеже положит вся враги под ногами Своими»? Неужели Господь имеет царствовать лишь столько времени, пока враги Его не будут под ногами Его?! Спаситель в Евангелии говорит апостолам: «Вот Я буду с вами во все дни до скончания века». Итак, по скончании века Господь отступит от учеников Своих? Неужели тогда, когда они на двенадцати престолах будут судить двенадцать колен израильских, они не будут иметь обещанного общения с Господом?

Неправильно также думать, будто братья и сестры Христовы были детьми Его Пресвятой Матери. Названия «брат» и «сестра» имеют самое различное значение. Обозначая известное родство между людьми или их духовную близость, эти слова употребляются то в более широком, то в более узком смысле. Во всяком случае, братьями или сестрами называются люди, имеющие общих отца и мать, или только общего отца или мать, даже происходящие от разных отцов и матерей, если их родители позднее (овдовевши) сочетались браком (сводные братья), или же если их родители связаны близкими степенями родства (братья двоюродные).

Из Евангелия нигде не видно, чтобы названные там братья Иисусовы были или считались детьми Его Матери. Наоборот, было известно, что Иаков и другие были сыновья Иосифа, обручника Марии, который был вдов и от первой жены имел детей. Также и (двоюродная) сестра Матери Его, Мария Клеопова, которая с Нею стояла у креста Господня, имела детей, которые с полным правом, ввиду столь близкого родства, могли называться братьями Господними. Что так называемые братья и сестры Господни не были детьми Его Матери, ясно видно еще и из того, что Господь поручил перед смертью Свою Мать возлюбленному Своему ученику Иоанну. Для чего бы Он это делал, если бы Она имела еще детей, кроме Него? Они бы сами позаботились о Ней. Сыновья же Иосифа, мнимого отца Иисусова, не считали себя обязанными заботиться о своей, как они считали, мачехе, или, во всяком случае, не питали к ней такой любви, с какой относятся родные дети к родителям и которую возымел к Ней усыновленный Иоанн.

Таким образом, внимательное изучение Священного Писания с полной ясностью обнаруживает несостоятельность возражений против Приснодевства Марии и посрамляет тех, кто учит иначе.

4. Несторианская ересь, провозгласившая Богородицу только Христородицею, и III Вселенский собор

Когда должны были замолчать те, кто дерзал говорить против святости и непорочности Пресвятой Девы Марии, тогда была сделана попытка разрушить почитание Ее как Божией Матери. В V веке константинопольский архиепископ Несторий стал проповедовать, что от Марии родился лишь человек Иисус, в Которого вселилось божество и обитало в Нем, как в храме. Он позволил сначала своему пресвитеру Анастасию, а потом и сам начал открыто поучать в церкви, что Марию нельзя называть Богородицей, так как Она не родила Богочеловека. Он считал унизительным для себя поклоняться младенцу, обвитому пеленами и лежащему в яслях.

Такие проповеди вызвали всеобщее смущение и беспокойство за чистоту веры сначала в Константинополе, а потом и во всех других местах, куда до­шли слухи о новом учении. св. Прокл, ученик Иоанна Златоустого, бывший тогда епископом кизическим, а впоследствии архиепископом царьградским, в присутствии Нестория произнес в церкви проповедь, в которой исповедовал Сына Божия, родившегося плотию от Девы, Которая воистину есть Богородица, ибо уже во чреве Ее, во время зачатия, Божество соединилось с зачатым от Святого Духа Младенцем, Который хотя человеческою своею природою родился от Девы Марии, но родился уже истинным Богом и истинным человеком.

Несторий упорствовал и не соглашался изменить свое учение, говоря, что нужно отличать Иисуса и Сына Божия, что Марию нужно называть не Богородицею, а Христородицею, так как Иисус, родившийся от Марии, был лишь человек — Христос (что значит Мессия, помазанник), подобный прежним помазанникам Божиим — пророкам, только превосходивший их полнотою общения с Богом. Учение Нестория, таким образом, являлось отрицанием всего домостроительства Божия, ибо если от Марии родился лишь человек, то не Бог пострадал за нас, а человек.

Святой Кирилл, архиепископ александрийский, узнав об учении Нестория и церковных настроениях, вызванных им в Константинополе, написал письмо Несторию, в котором убеждал его держаться того учения, которое Церковь исповедовала от своего основания, и не вводить в него ничего нового. Кроме того, св. Кирилл писал клиру и народу константинопольскому, чтобы были тверды в православной вере и не боялись гонений со стороны Нестория на тех, кто не был согласен с ним. св. Кирилл сообщил обо всем и в Рим, святому папе Келестину, который со всей своей паствой был тогда тверд в православии.

Св. Келестин со своей стороны писал Несторию и призывал его проповедовать православную, а не свою собственную веру. Несторий оставался глух ко всем убеждениям и отвечал, что то, что он проповедует, и есть православная вера, а его противники — еретики. св. Кирилл еще писал Несторию и составил 12 анафематств, то есть изложил в 12 членах главные отличия православного учения от проповедуемого Несторием, признавая отлученным от церкви всякого, который бы отвергал хотя один из составленных им членов.

Несторий отверг целиком все, изложенное св. Кириллом, и написал свое изложение проповедуемого им учения, также в 12 членах, предавая анафеме, то есть отлучению от церкви, каждого, кто их не примет. Опасность для чистоты веры все возрастала. св. Кирилл написал письма царю Феодосию Малому, тогда царствовавшему, его жене Евдокии и сестре царя Пульхерии, прося их также позаботиться о церковных делах и обуздать ересь.

Решено было созвать Вселенский собор, на котором иерархи, собранные с разных концов вселенной, решили бы, православна ли вера, проповедуемая Несторием. Местом этого III Вселенского собора был избран ими город Ефес, в котором некогда имела пребывание Пресвятая Дева Мария с апостолом Иоанном Богословом. св. Кирилл собрал своих соепископов в Египте и вместе с ними на кораблях отправился в Ефес. Из Антиохии сухим путем поехали Иоанн, архиепископ антиохийский, с восточными епископами. Римский епископ св. Келестин не мог сам ехать и просил св. Кирилла защищать православную веру, а кроме того, еще от себя послал двух епископов и пресвитера римской церкви Филиппа, которым тоже дал указания, что нужно говорить. В Ефес прибыли также Несторий и епископы константинопольского округа, епископы палестинские, малоазийские и кипрские.

В десятые июльские календы по римскому исчислению, то есть 22 июня 431 года, в Ефесской церкви Девы Марии собрались епископы во главе с александрийским епископом Кириллом и ефесским епископом Мемноном и заняли места. В середине было положено Евангелие — как знак невидимого возглавления Вселенского собора Самим Христом. Сначала прочитали Символ веры, составленный I и II вселенскими соборами, а затем приступили к чтению документов и прочитали предшествовавшие собору послания Кирилла и Келестина Несторию и ответы Нестория. Собор признал учение Нестория нечестивым и осудил его, признав Нестория лишенным кафедры и священства. Таким образом, постановление собора с ясностью выразило свою веру, что Христос, рожденный от Девы, есть истинный Бог вочеловечившийся, а поелику Мария родила совершенного человека, бывшего в то же время совершенным Богом, Она справедливо должна почитаться Богородицею.

По окончании заседания постановление собора было немедленно сообщено ожидавшему его народу. Весь Ефес возликовал, узнавши, что защищено почитание Святой Девы, особенно чтимой в этом городе, жительницей которого Она была во время земной жизни и покровительницей после перехода в вечную. Всюду слышались радостное прославление Приснодевы и восхваление отцов, защитивших Ее имя от еретиков.

Собор имел еще пять заседаний, на которых подтвердил осуждение пелагиевой ереси, учившей, что человек может спастись своими силами, без необходимости иметь Божию благодать. Собор также признал, что учение Православной Вселенской Церкви достаточно полно и ясно изложено в Символе веры, утвержденном на II Вселенском соборе, почему и сам не составил нового Символа веры и воспретил впредь составлять иные символы веры или делать изменения в существующем.

Последнее было нарушено через несколько веков западными христианами, когда в отделившейся Римской Церкви была сделана в Символе добавка, что Дух Святой исходит «и от Сына», каковую добавку одобряют с XI века римские папы, хотя до этого времени их предшественники, начиная со св. Келестина, твердо держались решения III Вселенского собора и исполняли его.

Так водворился в Церкви мир, нарушенный Несторием. Была защищена истинная вера и обличено лжеучение. На III Вселенском соборе твердо и ясно было исповедано учение Церкви о Божией Матери. Прежде святыми отцами были обличены клеветавшие на непорочную жизнь Девы Марии, а теперь об умаляющих Ее честь всем возвещалось: «Кто не исповедует Еммануила истинным Богом и посему Святую Деву Богородицею, так как Она во плоти родила Слово, сущее от Бога Отца, ставшее плотию: да будет анафема» (то есть отлучен от Церкви — 1-е анафематство св. Кирилла Александрийского).

5. Попытки иконоборцев уменьшить славу Царицы Небесной и их посрамление

После III Вселенского собора еще ревностнее стали прибегать христиане, как в Царьграде, так и в других местах, к предстательству Божией Матери, и их надежды на Ее заступление не оказывались напрасными. Она являла Свою помощь многочисленным больным, беспомощным и бедствующим. Она многократно являлась защитницей Царьграда от врагов внешних, однажды даже показав видимым образом преп. Андрею юродивому Свой дивный Покров над народом, молившимся ночью во Влахернской церкви.

Царица Небесная давала победу византийским царям во бранях, почему те имели обычай брать с собою Ее икону Одигитрии (Путеводительницы). Она укрепляла подвижников и ревнителей христианской жизни в их борьбе со страстями и слабостями человеческими. Она просвещала и наставляла отцов и учителей Церкви, в том числе и самого св. Кирилла Александрийского, когда он колебался признать невинность и святость Иоанна Златоустого.

Пречистая Дева влагала песни в уста составителей церковных песнопений, иногда делая знаменитыми певцами неспособных и не имевших песенного дара, но благочестивых тружеников, как, например, св. Романа Сладкопевца. Удивительно ли поэтому, что христиане старались возвеличить имя своей всегдашней заступницы? В Ее честь устанавливались праздники, Ей посвящались дивные песни, Ее изображения почитались.

Злоба «князя мира сего» вооружила «сынов отступления» еще раз поднять брань против Еммануила и Его Матери в том же Царьграде, почитавшем теперь, как и прежде Ефес, Божию Матерь своей заступницей. Не смея сначала открыто говорить против Взбранной Воеводы, хотели уменьшить Ее прославление тем, что запретили почитать иконы Христа и Его угодников, называя это идолопоклонством. Богоматерь и здесь укрепляла ревнителей благочестия в борьбе за почитание образов, явив многие знамения от Своих икон и исцелив отсеченную руку писавшего в защиту икон Иоанна Дамаскина.

Гонение почитателей икон и святых окончилось опять победою и торжеством Православия, ибо почтение, воздаваемое иконам, восходит к изображаемым на них; святые же угодники Божии чтутся как друзья Божии, ради благодати Божией, вселившейся в них, согласно словам псалма: «мне же зело честни быша друзи Твои». Особенной честью на небе и на земле прославлена Пречистая Богоматерь, даже в дни поругания святых икон явившая через них настолько дивные чудеса, что и теперь мы с умилением вспоминаем о них. Песнь «О Тебе радуется, Благодатная, всякая тварь» и икона «Троеручица» напоминают об исцелении Иоанна Дамаскина перед этой иконой; изображение Иверской иконы Божией Матери — о чудесном спасении от врагов этой иконы, брошенной в море вдовицей, не могшей спасти ее.

Никакие гонения на чтущих Богоматерь и все, что связано с памятью о Ней, не смогли уменьшить любовь христиан к своей заступнице. Установилось правило, что каждый ряд богослужебных песен оканчивается песней или стихом в честь Богоматери. Многократно в году христиане в разных концах вселенной собираются, как и прежде собирались, в храме, чтобы восхвалить Ее, поблагодарить за оказанные благодеяния и испросить милости.

Но супостат христиан диавол, который «яко лев рыкая ходит, иский кого поглотити» (1 Пет. 5, 8), разве мог остаться равнодушным зрителем славы Пренепорочной? Разве он мог признать себя побежденным и перестать вести борьбу с истиной через людей, творящих его волю? И вот когда вся вселенная огласилась благовестием Христовой веры, когда всюду призывалось имя Пресвятой, земля наполнилась храмами, дома у христиан украшались Ее иконами, тогда появилось и начало распространяться новое лжеучение о Богоматери. Это лжеучение тем опасно, что многие не могут сразу понять, насколько оно подрывает истинное почитание Богоматери.

6. «Ревность не по разуму»: извращение латинянами в новоизмышленном догмате «непорочного зачатия» истинного почитания Пресвятой Богородицы Девы Марии

Когда обличены были порицающие непорочную жизнь пресвятой Девы, отрицающие Ее Приснодевство, отрицающие Ее достоинство Божией Матери, гнушающиеся Ее икон — тогда, когда слава Богородицы осветила всю вселенную, тогда появилось учение, как будто возвышающее высоко Деву Марию, а в действительности отвергающее все Ее добродетели.

Это учение называется учением о непорочном зачатии Девы Марии, а приняли его последователи римского папского престола. Оно состоит в том, что «Преблагословенная Дева Мария в первом мгновении Своего зачатия, по особенной благодати Всемогущего Бога и особому преимуществу, ради будущих заслуг Иисуса Христа, Спасителя рода человеческого, была сохранена свободною от всякой скверны первородной вины» (Булла папы Пия IX о новом догмате). Другими словами, Божия Матерь при самом зачатии была сохранена от первородного греха и благодатию же Божиею была поставлена в невозможность иметь и личные грехи.

Христиане не слышали про это до IX века, когда впервые аббат Пасхазий Радберт высказал мнение, что Святая Дева была зачатою без первородного греха. Начиная от XII века эта мысль распространяется среди духовенства и паствы западной Церкви, уже отпавшей от Вселенской Церкви и тем лишившейся благодати Святого Духа.

Впрочем, и члены римской Церкви далеко не все соглашались с новым учением. Разделились в мнениях даже знаменитейшие богословы запада, так сказать, столпы латинской Церкви. Фома Аквинат и Бернард Клервосский решительно порицали его, в то время как Дунс Скотт его защищал. От учителей разделение перешло к их ученикам: латинские монахи-доминиканцы за своим учителем Фомою Аквинатом проповедовали против учения о непорочном зачатии, а последователи Дунса Скотта — францисканцы старались его всюду насадить. Борьба между этими двумя течениями продолжалась в течение нескольких веков. И на одной и на другой стороне были личности, считавшиеся среди католиков величайшими авторитетами. Не помогало решению вопроса то, что некоторые сообщали, что имеют о сем откровение свыше. Знаменитая в XIV веке среди католиков монахиня Бригитта в своих записках говорила о явлениях ей Богородицы, Которая Сама ей сказала, что Она зачата непорочно, без первородного греха; а еще более знаменитая современная подвижница Екатерина Сиенская утверждала, что в зачатии св. Дева была причастна первородному греху, а откровения же она получает от Самого Христа.

Таким образом, ни на основании богословских сочинений, ни на основании чудесных явлений, взаимно противоречащих, латинская паства не могла разобраться долгое время, где же истина. Римские папы до Сикста IV (конец XV века) оставались в стороне от этих споров, только сей папа в 1475 году одоб­рил службу, в которой ясно выражалось учение о непорочном зачатии, а несколько лет спустя воспретил осуждать тех, кто верует в непорочное зачатие. Однако и Сикст IV не решился еще утверждать, что таково есть непоколебимое учение Церкви, почему, запретив осуждать тех, кто верует в непорочное зачатие, он не осуждал и тех, кто верует иначе.

Учение о непорочном зачатии тем временем приобретало все больше сторонников среди членов римско-папистской Церкви. Причиной этому было то, что казалось весьма благочестивым и угодным Богоматери воздавать Ей как можно больше славы. Стремление народа прославить Небесную Заступницу — с одной стороны, а с другой стороны — уклонение западных богословов в отвлеченные рассуждения, приводящие к лишь кажущейся истине (схоластика), и, наконец, покровительство римских пап после Сикста IV — все это привело к тому, что мнение о непорочном зачатии, высказанное Пасхазием Радбертом в IX веке, было уже всеобщим верованием латинской Церкви в XIX веке. Оставалось лишь окончательно это провозгласить церковным учением, что и сделал римский папа Пий IX, во время торжественного служения 8 декабря 1854 года объявивший, что непорочное зачатие Пресвятой Девы есть догмат римской Церкви.

Таким образом, римская Церковь прибавила еще одно отступление от того учения, которое исповедовала, пока была членом Соборной Апостольской Церкви, каковую веру нерушимо и без перемен и доселе содержит Православная Церковь. Провозглашение нового догмата удовлетворило широкие круги народа, принадлежавшего к римской Церкви, в простоте сердца думавшего, что провозглашение нового учения в Церкви послужит к вящей славе Богоматери, Которой они этим как бы делают подарок; было удовлетворено и честолюбие западных богословов, защищавших и разработавших его; а больше всего провозглашение нового догмата принесло пользу самому римскому престолу, так как, провозгласивши новый догмат своей властью, римский папа тем самым открыто присвоил себе право изменять учение римской Церкви и поставил свой голос выше свидетельства Священного Писания и Предания. Отсюда прямым выводом было, что римские папы непогрешимы в делах веры, что тот же папа Пий IX также провозгласил догматом католической Церкви в 1870 году.

Так изменялось учение западной Церкви, отпавшей от общения с истинной Церковью. Она вводит у себя новые и новые учения, думая тем больше прославить Истину, а в действительности искажая ее. В то время, как Православная Церковь смиренно исповедует то, что прияла от Христа и апостолов, римская Церковь дерзает дополнять это, то из «ревности не по разуму» (Рим. 10, 2), то уклоняясь в суесловия и прекословия лжеименного разума (1 Тим. 4, 20). Иначе и не могло быть: что «врата адовы не одолеют Церкви» (Мф. 16, 18), обещано лишь истинной, вселенской Церкви, а над отпавшими от нее сбываются слова: «как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе: так и вы, если не будете во Мне» (Ин. 15, 4).

Правда, в самом определении нового догмата говорится, что не устанавливается новое учение, а лишь провозглашается как церковное, то, которое всегда существовало в Церкви, которого держались многие святые отцы, выдержки из творений коих приводятся. Однако все приведенные изречения говорят лишь о высокой чести Девы Марии, Ее непорочности, дают Ей многие имена, определяющие Ее чистоту и духовную мощь, но нигде не говорится о непорочности в зачатии. Между тем те же святые отцы в других местах говорят, что лишь Иисус Христос совершенно чист от всякого греха; все же люди, как рожденные от Адама, носили плоть, подверженную закону греха.

Никто из древних святых отцов не говорит, что Бог чудесным образом еще в утробе очистил Деву Марию, а многие прямо указывают, что Дева Мария, как и все люди, претерпела борьбу с греховностью, но явилась победительницей над соблазнами и спасена Своим Божественным Сыном.

Толкователи латинского вероисповедания также говорят, что Дева Мария спасена Христом, но понимают это так, что Мария была предохранена от скверны первородной вины ввиду будущих заслуг Христовых (Булла о догмате непорочного зачатия). Дева Мария, по их учению, как бы вперед получила тот дар, который Христос принес людям Своими страданиями и крестной смертью. Больше того, говоря о муках Богородицы, которые Она претерпела, стоя при кресте Своего возлюбленного Сына, и вообще о тех печалях, которыми была исполнена жизнь Богоматери, они считают их дополнением к страданиям Христовым, а Марию — нашей соискупительницей. По толкованию латинских богословов, Дева Мария в деле Искупления становится рядом с самим Христом и воз