Срок работы пробной версии продукта истек. Через две недели этот сайт полностью прекратит свою работу. Вы можете купить полнофункциональную версию продукта на сайте www.1c-bitrix.ru. Прообраз
При поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации
119002, Москва, Арбат, 20
+7 (495) 691-71-10
+7 (495) 691-71-10
E-mail
priem@moskvam.ru
Адрес
119002, Москва, Арбат, 20
Режим работы
Пн. – Пт.: с 9:00 до 18:00
«Москва» — литературный журнал
Журнал
Книжная лавка
  • Журналы
  • Книги
Л.И. Бородин
Книгоноша
Приложения
Контакты
    «Москва» — литературный журнал
    Телефоны
    +7 (495) 691-71-10
    E-mail
    priem@moskvam.ru
    Адрес
    119002, Москва, Арбат, 20
    Режим работы
    Пн. – Пт.: с 9:00 до 18:00
    «Москва» — литературный журнал
    • Журнал
    • Книжная лавка
      • Назад
      • Книжная лавка
      • Журналы
      • Книги
    • Л.И. Бородин
    • Книгоноша
    • Приложения
    • Контакты
    • +7 (495) 691-71-10
      • Назад
      • Телефоны
      • +7 (495) 691-71-10
    • 119002, Москва, Арбат, 20
    • priem@moskvam.ru
    • Пн. – Пт.: с 9:00 до 18:00
    Главная
    Журнал Москва
    Культура
    Прообраз

    Прообраз

    Культура
    Июнь 2024

    Об авторе

    Сергей Федякин

    Cергей Романович Федякин родился в 1954 году в Москве. Окончил Московский авиационный инс­титут и Литературный институт им. А.М. Горького. Кандидат филологических наук, доцент кафед­ры русской литературы XX века Литературного института. Автор книг «Русская литерату­ра конца XIX — начала XX века и эмиграции первой волны: Учебное по­собие для учителей» (1999, со­в­мест­но с П.В. Басинским), «Скря­бин» («ЖЗЛ», 2004), «Мусоргский» («ЖЗЛ», 2009), «Рахманинов» («ЖЗЛ», 2009) и др. Лауреат литературной премии Государственного академического Большого симфонического оркестра имени П.И. Чайковского в рамках юбилейного фестиваля «Вера, Надежда, Любовь…» (2005).

    Музыка и музыка. Та, что с заглавной буквы, и та, что со строчной. Одна — звучит, другая — пронизывает мироздание.

    По небу полуночи ангел летел,

    И тихую песню он пел...

    Лермонтов с его необычайным слухом слышал и ту, и эту. Потому и мог пропеть такие строфы, где отчаяние, смирение, надежда сливаются в нерасторжимое созвучие:

    Он душу младую в объятиях нес

    Для мира печали и слез,

    И звук его песни в душе молодой

    Остался — без слов, но живой.

    И долго на свете томилась она,

    Желанием чудным полна;

    И звуков небес заменить не могли

    Ей скучные песни земли.

    После музыки небес — земная становится скучной. И Фамира-кифаред, воссозданный из греческой мифологии Иннокентием Анненским, лириком тончайшим и трепетным, услышав небесные звуки, готов и музыку свою, и самого себя принести в жертву.

    В бумагах Рахманинова найдут лирический набросок:

    Что такое музыка?!

    Это тихая лунная ночь;

    Это шелест живых листьев;

    Это отдаленный вечерний звон;

    Это то, что родится от сердца
                                              и идет к сердцу;

    Это любовь!

    Сестра музыки — это поэзия,
                                         а мать ее — грусть!

    В этих фразах — ничего нет о нотах, тембрах, голосоведении. Музыка разлита во Вселенной. И будто мерцает в лирическом отрывке композитора воспоминание о других строках:

    Милый друг, иль ты не чуешь,

    Что одно на целом свете —

    Только то, что сердце к сердцу

    Говорит в немом привете?

    Или того же Соловьева:

    Всё, кружась, исчезает во мгле,

    Неподвижно лишь солнце любви.

    Эти строки — тоже лишь эхо. Они рождают воспоминание о словах великого духовидца Данте: «Любовь, что движет Солнце и другие звезды».

    О «музыке сфер» говорили пифагорейцы, глядя в ночное небо. Легенда донесла, что Пифагор даже слышал ее, различая звуки отдельных светил и планет. С этих высот спускались эллины к музыке как «мастерству вообще», мастерству во всем. И уже отсюда готовы были снизойти до привычной нам музыки земной.

    У Рахманинова «звуки небес», ему явленные, преломляются в воздухе, дрожащем от колокольных звонов Новгорода или от зноя тамбовских степей, в воздухе «лунной ночи» и «шелеста живых листьев». Скрябин хочет вырваться за пределы музыки земной, «в мироздание», поскольку чувствует за обычными нотами повелительный голос «небес». У Мусоргского искусство — «средство беседы с людьми». Но фразу эту поймет лишь тот, кто вспомнит «Картинки с выставки», с явленным в них чудом вслушается в мир «предельный» («Тюильри», «Лимож»...) и мир «запредельный» («Гном», «Яга», «Катакомбы»...). Здесь прошлое живет в настоящем («Старый замок»), здесь трепещет мир еще не рожденный, мир возможностей («невылупившиеся птенцы»), здесь горизонталь духовного песнопения соединяется с вертикалью колокольных звонов («Богатырские ворота»). Свой «разговор» и у Баха: «Если одному из голосов сказать нечего — пусть помолчит, пока не будет естественно втянут в беседу». И слова эти тоже помнят о символе креста, столь не случайно запечатленного даже в его нотной росписи: си-бемоль — ля — до — си, b-a-c-h. Четыре ноты — четыре точки — четыре оконечности.

    «Музыка сфер» — изначальна. Земная — «человеческое, только человеческое». Лермонтовский «Ангел» сказал не только о высокой тоске. «Звуки небес» все-таки уловить можно, пусть лишь как чудо. Ведь Лермонтов и сам слышал то, что «свыше»:

    Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу.

    И звезда с звездою говорит.

    Звезда со звездой, сердце с сердцем. Звезды живут в своем, далеком мире, сердца — не могут обойтись без звезд.

    Голос — «говорит», музыка — «беседует», идет «от сердца»... Когда слышат подобные слова от композиторов, иной раз думают, что и сочиняют они «непосредственно»: «услышалось» — и «написалось». Но достаточно посмотреть на их рукописи, чтобы увидеть, сколь кропотливы они в своей работе, сколь изобретательны в умении рождать темы, видоизменять их, «склеивать» из разных мотивов и даже «выворачивать». И как «высчитывают» такты... И как настойчиво на их количество отзывается точка «золотого сечения».

    «Две вещи на свете наполняют мою душу священным трепетом: звездное небо над головой и Нравственный Закон во мне...» Знаменитый афоризм Канта связал большое с малым. Работа, мучительная, с темами, их превращениями, — это подчинение музыканта своему нравственному закону. То малое, что должно соединить с большим. Сложная музыкальная математика нужна не сама по себе, но именно для того, чтобы «по звездам» найти путь от сердца к сердцу. Как и работа живописца над точностью линии и композицией картины или как работа писателя в поисках точного слова и верного сюжета. Если угаснет нравственный закон — замолчит и голос звезд.

    Все говорят: нет правды на земле.

    Но правды нет — и выше.

    Знаменитое начало «Моцарта и Сальери». С последующей исповедью героя оно связано не только тембром его голоса.

    ...Звуки умертвив,

    Музыку я разъял, как труп. Поверил

    Я алгеброй гармонию.

    Беда не в «алгебре», но в «звуки умертвив». Из музыки пушкинского Сальери ушла жизнь, любовь, движение «от сердца к сердцу». Действие: «Музыку я разъял...» — повлекло за собой безблагодатность и обиду: «Но правды нет — и выше». И — глухоту к главному: «Любовь, что движет Солнце и светила». Этот «высший звук» слышит только «осиянный», тот, на кого лег луч благодати. Потому с уст главного героя и срывается:

    ...Из наслаждений жизни

    Одной любви музыка уступает;

    Но и любовь мелодия...

    Сам Пушкин повторил эти стихи в альбоме одной современницы. В альбом другой впишет:

    ...Из наслаждений жизни

    Одной любви музыка уступает;

    Но и любовь гармония.

    Мелодия и гармония, или, как скажут теоретики, «горизонталь» и «вертикаль». В этих «координатах», на этом кресте живет земная музыка. В них она являет свою божественную суть.

    Не потому ли эллины воспитывали музыкой душу, как гимнастикой воспитывали тело? Не потому ли Толстой ощутил однажды: «Особенно сильно это в музыке, — ни на чем, как на этом, не видно так главное значение искусства, значение объединения». И он же, устав от мирового несовершенства, однажды воскликнул в сердцах: да пропадет пропадом «вся эта цивилизация»! Но — «музыку жалко».

    У эллинов было девять муз. Они покровительствовали разным видам искусства: поэзии (от лирической до эпической), трагедии, комедии, танцу, истории, астрономии. И каждая муза проникнута Музыкой. Только ей, Музыке, не нужно покровительство. Она сама — как закон мироздания. Она пронизывает все, что хочет жить и существовать в согласии. Везде и во всем. И если заговорить ученым языком, то древний философ Филолай произнесет: «Музыка есть гармоническое соединение противоположностей, приведенное к единству многого, и согласие разногласного». Мыслитель поздних времен А.Ф. Лосев уточнит: «Чистое музыкальное бытие есть всеобщая и нераздельная слитность и взаимопроникнутость последовательных частей, моментов». Тут тоже ни слова о звуке. Только о слиянности «разногласного» в едином целом. Не потому ли так часто говорят о «музыке» в поэзии, живописи и других искусствах? «Слиянность» предшествует звуку, но звуки для земного воплощения Музыки — самая удобная форма.

    Колебания струны, колебания воздуха... Жизнь звуков особая. Они не порабощены пространством. Тела не могут находиться в одной точке, не противоборствуя, не разрушаясь. Звуки — могут, соединяясь в созвучие. Музыка и в самых простых своих основах — соборна, здесь единица сливается с множеством, не теряя своего лица.

    Музыка — наглядная телеология, то есть то ощущение мира, когда целое предшествует части. Произведение начинаем слушать с «тем», «элементов», «частей» — и приходим к целому, к той воплощенной идее, которая изначально не давала покоя композитору, когда он лишь только приступал к сочинению. Так Творец создал человека «по образу и подобию». Так мы через «образ и подобие» можем прийти к постижению Прообраза.

    2013, 2024

    • Комментарии
    Загрузка комментариев...
    Назад к списку
    Журнал
    Книжная лавка
    Л.И. Бородин
    Книгоноша
    Приложения
    Контакты
    Подписные индексы

    «Почта России» — П2211
    «Пресса России» — Э15612



    Информация на сайте предназначена для лиц старше 16 лет.
    Контакты
    +7 (495) 691-71-10
    +7 (495) 691-71-10
    E-mail
    priem@moskvam.ru
    Адрес
    119002, Москва, Арбат, 20
    Режим работы
    Пн. – Пт.: с 9:00 до 18:00
    priem@moskvam.ru
    119002, Москва, Арбат, 20
    Мы в соц. сетях
    © 1957-2024 Журнал «Москва»
    Свидетельство о регистрации № 554 от 29 декабря 1990 года Министерства печати Российской Федерации
    Политика конфиденциальности
    NORDSITE
    0 Корзина

    Ваша корзина пуста

    Исправить это просто: выберите в каталоге интересующий товар и нажмите кнопку «В корзину»
    Перейти в каталог