Об авторе
Владимир Петрович Скиф (Смирнов) родился в 1945 году на станции Куйтун Иркутской области. Окончил факультет журналистики Иркутского госуниверситета. Автор книг стихотворений «Зимняя мозаика», «Журавлиная азбука», «Грибной дождь», «Живу печалью и надеждой», «Копье Пересвета», «Над русским перепутьем».
Лауреат Всероссийской литературной премии им. П.П. Ершова, Международного поэтического конкурса «Золотое перо-2008».
Член Союза писателей России. Секретарь правления Союза писателей России.
Живет в Иркутске.
* * *
Поэтов мало, стихотворцев рать,
И это очень грустная примета.
Ведь только Бог способен выбирать
В своей Господней милости — Поэта.
Сергей Есенин — он под Богом был
И на вопрос, который не был шуткой:
«Кто в мире вы?» —
Сказал, как отрубил:
«Кто в мире я? Я просто Божья дудка!»
Варька
В холодном, пустынном углу,
неприглядная, корчится,
Судьбу проклиная за кружкой паленой бурды,
Бомжиха бездомная — бывшая Варька-уборщица,
Упавшая в злую воронку российской беды.
Ей сытой не быть,
ей волчицей не быть, но утробою
Она ощущает несчастья в родимом краю.
Бомжиха напьется и в жизнь улетает загробную,
А утром опять прилетает на свалку свою.
С ней дружат вороны и псы, темным небом прижатые,
Им Варька бросает — замерзшими комьями — хлеб,
Почти в преисподней,
в огромном российском бомжатнике,
Ей — Варьке — несладко. Теплее — подвал или хлев.
Но Варька сидит
на картонных коробках расплющенных,
Паленую водку по кружкам разлив на троих.
И с нею бомжи, эту водку зальделую пьющие,
Собак и ворон принимают за братьев своих.
И Варька поет им про дуб и рябину-зазнобушку,
И пес подзаборный, отдав ей частицу души,
Как волк подвывает,
итянут с ней вместе «Коробушку»
На смятых коробках зарытые в свалку бомжи.
* * *
Еще не наступило утро,
Но в ночь прокралась синева,
И чуть заметным перламутром
Уже подернулась листва.
Еще ни шороха, ни вздрога
У темной лесополосы,
Но у Саянского отрога
Тумана выросли усы.
Вот на востоке посветлело,
Тьмы отодвинулся оплот.
Заря, как яблоня, созрела
И алый выкатила плод.
Шукшин
Хлеб славы и горек, и сладок.
Сельчане, ведь вы не враги?!
Страдал он от ваших нападок,
Придирчивые земляки.
Здесь скрыто немало загадок…
Неужто он был не любим?
Вот «срезали» Васю — и сладок
Был гонор ребяческий им.
А он разрывался душою
И думал: «Да что ж это вы?»
Стонал по ночам и межою
В поля уходил от молвы.
Под утро сидел на Пикете,
Родной невысокой горе,
В тиши и в немом полусвете,
Мечтал о вселенском добре.
Сидел среди цветиков синих,
Где солнце вставало большим,
Тревожная совесть России —
Василий Макарыч Шукшин.
- Комментарии